ЧАЙКОВСКИЙ П.И. - ПОЭТ И КРИТИК
Речь пойдет не о Модесте Ильиче Чайковском, драматурге, переводчике, либреттисте, а о Чайковском Петре Ильиче – великом композиторе. Гений музыки как бы приглушил другие стороны художественного дарования человека, разностороннее наследство которого и сейчас кажется нам неисчерпаемым.
Петр Ильич Чайковский поэтом себя не считал. «Я не поэт, а только стихоплет», – писал он брату Модесту. Но его стихи занимали большое место в жизни. Стихотворное наследство его значительно. Не было ни одного года, когда рядом с музыкой не создавались бы стихи. По-видимому, это был единый творческий процесс.
П.И. Чайковский написал либретто шести своих опер: «Воевода» , «Опричник», «Евгений Онегин», «Орлеанская дева», «Мазепа» и «Пиковая дама».
П.И. Чайковскому принадлежат тексты собственных вокальных сочинений: «Тихо луна взойдет», «Темная ночка», «Природа и любовь», «Так что же» , «Страшная минута», «Молитва», «Вечер» , «Обнимись со мной» , «Правды светлый чистый пламень» , «Простые слова», «Соловушко» , «Ну-ка, светик Машенька» , «Блистает солнце красное» и написанный незадолго до смерти текст «Ночи».
В 1878 году Петр Ильич написал большое стихотворение (64 строки) «Ландыши». В письме к брату Модесту Петр Ильич пишет, шутливо: «Оттого ли, что погода стоит отвратительная, оттого ли, что я вообще вчера был грустно настроен, – но вдруг мне захотелось воспеть ландыши в стихотворной форме. Целый день и все сегодняшнее утро я провозился над стихами, и в результате получилась пиэса, которую при сем тебе посылаю отдельно. Я ужасно горжусь этим стихотворением. В первый раз в жизни мне удалось написать в самом деле недурные стихи, к тому же глубоко прочувствованные. Уверяю тебя, что хотя они мне достались с большим трудом, но я работал над ними с таким же удовольствием, как и над музыкой. Пожалуйста, дай сему моему творению самую широкую публичность. Хочу, чтобы все удивлялись и восхищались» (Флоренция, 15 декабря 1878 г.)
«Ландыши»
Когда в конце весны в последний раз срываю
Любимые цветы, — тоска мне давит грудь,
И к будущему я молитвенно взываю:
Хоть раз еще хочу на ландыши взглянуть.
Вот отцвели они. Стрелой промчалось лето,
Короче стали дни, умолк пернатый хор,
Скупее солнце нам дает тепла и света,
И разостлал уж лес свой лиственный ковер.
Потом, когда придет пора зимы суровой
И снежной пеленой оденутся леса,
Уныло я брожу и жду с тоскою новой,
Чтоб солнышком весны блеснули небеса.
Не радуют меня ни книга, ни беседа,
Ни быстрый бег саней, ни бала шумный блеск,
Ни Патти, ни театр, ни тонкости обеда,
Ни тлеющих полен в камине тихий треск.
Я жду весны. И вот волшебница явилась,
Свой саван сбросил лес и нам готовит тень,
И реки потекли, и роща огласилась,
И наконец настал давно желанный день!
Скорее в лес!.. Бегу знакомою тропою.
Ужель сбылись мечты, осуществились сны?..
Вот он! Склонясь к земле, я трепетной рукою
Срываю чудный дар волшебницы-весны.
О ландыш! Отчего так радуешь ты взоры?
Другие есть цветы роскошней и пышней,
И ярче краски в них, и веселей узоры,
Но прелести в них нет таинственной твоей.
В чем тайна чар твоих? Что ты душе вещаешь?
Чем манишь ты к себе и сердце веселишь?
Иль радостей былых ты призрак воскрешаешь?
Или блаженство нам грядущее сулишь?
Не знаю. Но меня твое благоуханье,
Как винная струя, и греет, и пьянит.
Как музыка, оно стесняет мне дыханье
И, как огонь любви, питает жар ланит.
И счастлив я, пока цветешь ты, ландыш скромный,
От скуки зимних дней давно прошел и след,
И нет гнетущих дум, и сердце в неге томной
Приветствует с тобой забвенье зол и бед.
Но ты отцвел. Опять чредой однообразной
Дни тихо потекут, и прежнего сильней
Томиться буду я тоскою неотвязной,
Мучительной мечтой о счастье майских дней.
И вот, когда-нибудь весна опять разбудит
И от оков воздвигнет мир живой,
Но час пробьет. Меня — среди живых не будет,
Я встречу, как и все, черед свой роковой.
Что будет там?.. Куда, в час смерти окрыленный,
Мой дух, веленью вняв, беззвучно воспарит?
Ответа нет! Молчи, мой ум неугомонный,
Тебе не разгадать, чем вечность нас дарит.
Но, как природа вся, мы, жаждой жить влекомы,
Зовем тебя и ждем, красавица весна!
Нам радости земли так близки, так знакомы, —
Зияющая пасть могилы так темна!
Сохранилось 18 детских стихотворений Петра Ильича, написанных им в возрасте 7-11 лет. Известно, что Чайковский писал мальчиком стихи для журнала «Училищный вестник». Существует его статья 1854 года «История литературы нашего класса». В то же время он замышлял оперу. Ей и название было придумано вполне мальчишеское: «Гипербола»…
Когда молюсь от сердца я,
Господь мою молитву слышит.
Молитва наша есть сестра.
Она, как свет,
Нам душу освещает.
(1851 год, маленькому Пете Чайковскому было около 11 лет)
Сегодня за чашкой кофе
Мечтал о тех, по ком вздыхал,
И поневоле имя Софья
Четыре раза сосчитал.
(1861 год, в письме сестре Саше об одной девушке по имени Софи)
Есть еще одна область, в которой поэтические способности П.И. Чайковского нашли применение – это область стихотворного перевода текстов вокальных произведений. В 1868 году Чайковский перевел арию пажа из оперы Мейербера «Гугеноты». А в 1875 году полностью перевел с немецкого либретто оперы Моцарта «Свадьба Фигаро».
Мы знаем Чайковского и как музыкального критика – издавался сборник его музыкально-критических статей. Он написал в течение своей жизни более пяти тысяч всевозможных писем.
Когда читаешь стихи Чайковского, приходят на ум рисунки Пушкина, Лермонтова, картины Шевченко, сонеты Микельанджело. Мы понимаем поэта недостаточно полно, если не знаем его прозы или его работ в какой-либо смежной области искусства. Литературное наследство великого композитора Петра Ильича Чайковского – пример того же рода.